Павел Леоданский
(г. Екатеринбург, "Каравелла")

Первая практика

Летняя практика — хорошая вещь. Особенно когда первая. Наверное, я никогда не забуду свою первую практику.

В ту пятницу я торопился к Ларисе Крапивиной, чтобы она отвезла меня на базу, где находятся отрядные яхты. Небо было затянуто серыми тучами, и я боялся, что начнётся дождь. Я пришёл точно в нужное время. Лариса поговорила маленько по телефону, и мы поехали на базу. Когда я первый раз куда-то еду, то никогда дороги не запоминаю, но сейчас я вертел головой и старался найти ориентиры. У конечной "Виз"мы встретили мальчишку лет одиннадцати, который ходил в отряд. Его звали Тим. Я подумал, что у меня никогда не получится также смеяться и радоваться как он (впоследствии я узнал, что когда едешь на базу, всегда радуешься).

База оказалась лодочной станцией. Но не простой: по всей базе то там, то тут виднелись верхушки мачт. Я заметил коридор, образованный каким-то строением и огромным железным гаражом. В этом проходе стояло не меньше полусотни мальчишек и девчонок. И я стал со всеми знакомиться, не уверенный, что запомню все имена. Только потом Тим объяснил мне, что здесь базы у трёх морских отрядов: "Каравелла", "Цунами" и "Бригантина". Тут же стояло три гаража: один почти дом, один хороший гараж и один маленький гараж. Последний и оказался нашим (нашим!). Все стали о чём-то говорить, а я отошёл к железобетонным плитам, которые окружают почти весь полуостров Малоконный, где расположена база.

Плотный ветер нагонял маленькие белые барашки на волны, небо было хмурое, вода казалась чёрной и холодной. Мне совсем не хотелось тонуть в такой воде. Но утонуть мне не удалось. Все вооружили яхты, кто-то дал мне спасательный жилет, и меня тут же посадили на первую яхту ("Гек Финн"), перегоняющуюся к пирсу. Это было одновременно здорово и страшновато. Здорово, потому что всётаки на яхте, на настоящей парусной яхте, мне такое даже во сне не снилось, а страшноватость нагоняла вода, с виду чёрная и холодная. Я тронул воду рукой. Вот это да! Вода была тёплая, словно кипячёная. Весь страх сразу пропал. Сева — рулевой "Гека"— дал мне в руки стаксель-шкот и объяснил как с ним обращаться. Я чувствовал, что мои руки сливаются с верёвкой, с парусом. Я чувствовал парус: такой большой, слегка вздрагивающий, живой. Потом над моей головой пролетал гик, и мы с Серёгой, который держал другой шкот, менялись местами. Я был окончательно счастлив.

Домой я пришёл уже около 9-ти вечера. Ночью я спал какими-то стремительными рывками. Утром я посмотрел на небо — оно было без облачка. За полчаса я поел, собрался и выскочил на улицу: зачем медлить, когда можно за час добраться до базы. На базе я узнал некоторые изменения в своей судьбе. Теперь я состоял в экипаже "Полюса". Мне было без разницы на чём ходить, лишь бы ходить. После того, как яхты вооружили и перегнали к пирсу, решили идти на Баран. Баран — это остров, находящийся недалеко от базы. По дороге на Баран мы крутились вокруг буйков. Это Саня — рулевой Полюса — учил Димку ходить на руле. Поэтому мы пришли к Барану последними. Там все устроили обед из привезённых с собой припасов. День был солнечный, и матросы бросились купаться. Я просто сидел на камне и наблюдал за всеобщими бултыханиями в воде. Потом все вернулись на базу, где было решено идти на разведку в устье Исети. Разведка оказалась несколько утомительной (обратно шли в лавировку). Поэтому к пирсу мы подошли совершенно измученные: но не столько самой разведкой, сколько Димиными песенками, которые он исполнял по пути домой. К тому же, я почувствовал, что совершенно сжёг ноги (ведь весь день я был в шортах). Когда я приехал домой, ноги начали ныть. Это чем-то похоже на зубную боль. Все сразу стали советовать, чем помазать ноги. Но никакие мази не помогли. А так как мы собирались в воскресенье в поход на яхтах, я решил отлежаться до воскресенья. Куда там: в воскресенье ноги болели поменьше, но ни о каком походе не могло быть и речи. Я, конечно, ужасно расстроился, но деваться было некуда. В среду всё прошло, и я опять приехал на базу. Никого пока не было, и я осмотрел яхты. Прошёл сильный дождь, и все яхты были переполнены водой. Я взял кулёк и начал выгребать воду из "Полюса". Скоро начали приходить живые свидетели похода, которые тоже начали осушать свои яхты. Сегодня был последний день практики, собирались устроить гонки, но ветер был очень сильный, и гонки отменили (хотя Саня был уверен, что гонки именно в такую погоду и делаются). Впрочем, выйти всё-таки удалось. Саня поспорил, что с двумя матросами (со мной и Димой, то есть) не кильнётся в такую погоду. Саня выиграл спор, но скоро практика кончилась. И мне пора заканчивать свой маленький рассказ о практике — о первой и самой лучшей моей практике.