Аркадий и Борис Стругацкие

Карта страницы
   Поиск
Творчество:
          Книги
          
Переводы
          Аудио
          Суета
Публицистика:
          Off-line интервью
          Публицистика АБС
          Критика
          Группа "Людены"
          Конкурсы
          ВЕБ-форум
          Гостевая книга
Видеоряд:
          Фотографии
          Иллюстрации
          Обложки
          Экранизации
Справочник:
          Жизнь и творчество
          Аркадий Стругацкий
          Борис Стругацкий
          АБС-Метамир
          Библиография
          АБС в Интернете
          Голосования
          Большое спасибо
          Награды

КОММЕНТАРИИ

 

 

Ф. Рабле

Гаргантюа и Пантагрюэль

Книга 1
Глава 27. Как некий монах из Селье спас сады аббатства от вражеского разграбления

Перевод В. Пяста

Так они бесновались, грабя и разбойничая, пока не дошли до Салье, не обобрали дотла мужчин и женщин и не захватили всего, что могли, причем ничто не казалось для них ни чересчур горячим, ни слишком тяжелым. Хотя в большей части домов гнездилась чума, они ходили повсюду и расхищали все, что находилось внутри, и никто при этом не заболел, – случай прямо-таки изумительный, ибо все священники и викарии, проповедники и врачи, хирурги и аптекари, приходившие ухаживать за больными, лечить их, исповедовать и наставлять, – все заразились и перемерли, а эти дьявольские грабители и убийцы – хоть бы что! Почему бы это, господа? Подумайте об этом, пожалуйста.

Разорив таким образом поселок, они со страшным шумом добрались до аббатства, но нашли его закрытым и на замке. Поэтому главная часть войска прошла мимо, к Ведскому броду, за исключением семи пеших отрядов и двух сотен копейщиков, оставшихся ломать ограду фруктового сада, чтобы перепортить весь урожай винограда. Бедняги-монахи не знали, какому святому себя поручить. На всякий случай принялись звонить ad capitulum capitulantes. Тут же было решено пойти с крестным ходом, с пением и литаниями contra hostium insidias и воззваниями рго расе. В то время в аббатстве был монах, по имени брат Жан Дезантомюр, человек молодой, жизнерадостный, нарядный, чистосердечный, ловкий, смелый, отважный, решительный, высокий, худощавый, горластый, с большим носом, быстро отчитывающий часы, вмиг отзванивающий мессу и в один момент отделывающийся от вечерни. Словом, самый настоящий монах из всех, что существовали с тех пор, как монашеский мир, так сказать, «обмонашел» монашеством. А за всем тем, был умен до зубов в отношении требника.

И вот, услышав шум, производимый неприятелем в винограднике, он вышел взглянуть, что там делается, и, увидев, что опустошается угодье, заключающее в себе годовой запас вина, прошел к церковному хору, где находились остальные монахи, ошалевшие, как литейщики колоколов, разбившие форму. Застав их за распеванием: «Im, im, ре, е, е, е, е, tum, um, in, i, ni, i, mi, co, о, о, о, о, о; rum, um», он закричал:

– Хороши песни! Почему вы, разрази меня бог, не поете: «Прощай, корзины, сбор окончен»? Черт меня побери, если они не в нашем саду, и так режут гроздья и лозы, что года на четыре, ей-богу, нам придется подбирать одни оборвыши. Клянусь чревом святого Иакова! Что мы, бедные, пить будем! Господи боже, da mihi potum.

Тогда приор монастыря сказал:

– Что тут делает этот пьяница? Посадить его в карцер! Как он смеет нарушать богослужение!

– Однако винослужение, – сказал монах, – нам тоже не следует нарушать; ведь сами вы, господин приор, любите выпить хорошенького винца; так уж устроен каждый порядочный человек; ни один благородный человек ничего не имеет против доброго вина: такова наша монашеская заповедь. А ваши песнопения, ей-богу, не ко времени.

«В самом деле, почему церковные часы во время жатвы и сбора виноградника короткие, а в зимние месяцы длинные?

«Покойный, блаженной памяти, брат Масе Пелес, истинный ревнитель нашей религии (черт меня побери, если я вру!), помнится, говаривал мне, что это по той причине, что летом и осенью мы отжимаем виноград и готовим вино, а зимой его потребляем.

«Слушайте, господа, потягивающие винцо: во имя тела господня, следуйте за мной! Да погубит меня антонов огонь, если я подпущу к вину кого-нибудь из тех, кто не будет помогать отстаивать виноградник! Разрази меня бог! Ведь тут церковное имущество! Ах, нет! Чорт возьми! Святой Фома Английский принял смерть за церковное имущество, – значит, если я за него умру, неужели я тоже не попаду в святые? Но я все-таки не стану умирать, у меня отправятся на тот свет другие».

С этими словами он сбросил рясу и вооружился древком от креста, сделанным из сердцевины ясеня, длиной с копье и толщиной с кулак; кое-где на нем были нарисованы лилии, которые почти уже стерлись.

Он вышел в одном подряснике с перевязью из собственной рясы и ударил со своим древком от креста на врагов, которые без всякого порядка, без знамен, трубача и барабанщика, обирали в саду виноград. Знаменщики поставили свои знамена вдоль стен, барабанщики проломали барабаны с одного боку, чтобы наполнить их виноградом, трубы тоже нагрузили гроздьями, одним словом – каждый безобразил по-своему. И он так свирепо устремился на них, без всякого предупреждения, что опрокинул их, как свиней, колотя направо и налево, по старинному способу. Одним он крушил головы, другим ломал руки и ноги, третьим сворачивал шейные позвонки, четвертым месил поясницу, остальным проламывал нос, подбивал глаза, дробил челюсти, загонял зубы в глотку, калечил ноги, выворачивал лопатки, перегибал бедра, трощил локтевые кости.

Если кто хотел спрятаться в гуще виноградных лоз, тому он перебивал крестец и ломал поясницу, как собакам. Если кто хотел спастись бегством, тому разбивал голову в куски, ударяя сзади по «ламбдовидному» шву. Если кто лез на дерево, думая, что там он останется в безопасности, – того он сажал на свое древко как на кол. Если кто-нибудь из его старых знакомцев кричал ему: «Друг мой, брат Жан, я сдаюсь», – то получал в ответ:

– Другого выхода для тебя нет, но только тут же сдавай ко всем чертям свою душу.

И приканчивал его на месте. Если кто-нибудь, в безрассудной смелости, хотел сразиться с ним лицом к лицу, тому он показывал силу своих мышц, пробивая ему грудную клетку и сердце. Если одним он не попадал под ребра, то выворачивал им желудок, и они немедленно умирали. Других он так жестоко ударял по пупку, что у тех выпаливались кишки. Верьте мне, это было самое ужасное зрелище на свете!

Одни кричали: «Святая Варвара, помоги!» Другие: «Святой Георгий!» Третьи: «Святая Ни Туш!» Кто звал богородицу Каносскую, кто Лореттскую. Одни умирали, ничего не говоря, другие говорили не умирая, одни говорили умирая, другие умирали говоря. Были и такие, что кричали во весь голос: «Исповедника, исповедника!» «Confiteor, Miserere, In manus». Так громки были крики раненых, что настоятель аббатства и все монахи выбежали и, увидев несчастных людей, поверженных в винограднике и раненных насмерть, исповедали некоторых. Но пока священники исповедывали, молодые послушники прибежали к тому месту, где находился брат Жан, и стали спрашивать, как они могут ему помочь.

На это он ответил, что нужно дорезать тех, кто валяется на земле. Тогда послушники, развесив рясы на изгороди, стали дорезывать и приканчивать тех, кто уже был смертельно ранен. И знаете, каким орудием? Просто-напросто резачками, коротенькими ножами, какими дети в нашей стороне снимают скорлупу с зеленых орехов.

Потом брат Жан стал со своим древком у пролома в стене, что пробил неприятель. Кое-кто из монашков унес значки и знамена к себе в келью, чтобы нарезать себе из них подвязок. А когда те, кто исповедался, хотели уйти через брешь в стене, то брат Жан стал их приканчивать, приговаривая: «Тот, кто исповедался, покаялся и получил отпущение грехов, сразу же пойдет в рай по прямехонькой, как... серп, дорожке».

И вот, благодаря его удали, были уничтожены все неприятели, проникшие в сад, числом до 13622 человек (не считая женщин и детей, само собой разумеется). Даже отшельник Можи и тот своей клюкой не действовал столь добросовестно против сарацин (об этом написано в «Деяниях четырех сыновей Эвмона»), как наш монах, поражавший неприятеля древком от креста.

 


      Оставьте Ваши вопросы, комментарии и предложения.
      © "Русская фантастика", 1998-2009
      © Виктор Курильский, состав, 1999-2009
      © Дмитрий Ватолин, дизайн, 1998-2000
      © Алексей Андреев, графика, 2006
      Редактор: Владимир Борисов
      Верстка: Владимир Борисов, Виктор Пезиков
      Корректор: Владимир Дьяконов
      Страница создана в январе 1997. Статус официальной страницы получила летом 1999 года