ПУБЛИЦИСТИКА

В повести происходит множество событий, и [зачеркнуто: зачастую] сначала трудно уловить их последовательность. Только к концу [зачеркнуто: догадываешься] узнаешь, что [зачеркнуто: сначала] экспедиция <Зевса-11» вернулась раньше, чем исчез американский патрульный корабль, [зачеркнуто: что] а таинственный незнакомец на плоту был обнаружен после бунта на алмазных копях. [зачеркнуто: Вместе с тем слова <алмаз», <алмазный» настолько заметны, что вмешательство руки зловредного алмазного короля подозреваешь наперед, [зачеркнуто: еще когда] едва несчастный Митяй обнаруживает алмазную установку зевсян.] Вообще говоря, это не такой уж большой грех для фантастико-приключенческого произведения. [зачеркнуто: Хуже] Несколько серьезней обстоит дело с расчетом времени и технических возможностей. Зевс — двойник Марса, расстояние до него измеряется десятками миллионов километров, это внешняя планета, ибо Солнце обогревает его слабее, ракетная техника в описываемое время не отличается принципиально от современной — полеты происходят в состоянии невесомости, по вокругсолнечным орбитальным траекториям и, следовательно, должны продолжаться годы, во всяком случае — многие месяцы, и уж совершенно невероятно, чтобы на такой полет (да еще на посадку) была способна орбитальная патрульная ракета американцев. Впрочем, и это большого значения не имеет, такие — не имеющие прямого отношения к сюжету — технические «оплошности» исправить легко.

Обратимся к аспектам более серьезным, собственно литературным.

1. Словосочетание «алмазный король»; Морвилл — сын алмазного короля; и через 15 страниц (про зевсианскую установку) крупным шрифтом «Линзы были сделаны из алмаза!» Ага, говорит проницательный читатель, а ведь недаром сынишка алмазного короля пропал, нет, не даром. И не ошибается проницательный читатель, и удовлетворенно-разочарованно встречает известие о [зачеркнуто: разрушении] том, что установка разрушена и заминирована, что «Зевс-12» («Аэлита» тож) повален на бок, что Андрей исчез без вести. Все ясно. Рука алмазного миллиардера и его отпрыска. Космическая диверсия. Тайны нет. Автор может возразить, что он и не собирался делать из этого тайну. Но нет, возражение не получится. Весь тон повествования, вся стилистика недомолвок и многозначительных замечаний героя о том, что «тогда я еще не знал, чья это рука» вопиют против этого возражения. Герой еще не знал, а проницательный читатель уже знает.

2. Удручающее впечатление производит все, что касается зевсианской цивилизации. Здесь автор с размаху съезжает с реалистической почвы и ударяется в дурную фантастическую романтику начала века. Злобное отрицание инопланетных контактов на основании одного только свидетельства, имевшего место несколько столетий назад; муравьиный рационализм как следствие особенно тяжких условий исторического развития; вместе с тем наивное хвастовство перед пришельцами своими научно-техническими достижениями. Все это — см. Мухин, Жулавский, Меррит и прочие «корифеи». Зевсианцы в повести более просты и ясны, чем отношения между Галкой и Андреем. Они — как первый автомобильный мотор для современного автостроителя. Кажется, автор и сам понимает, что обитатели Зевса — «не фонтан», иначе как объяснить последние абзацы повести?

3. Поступки и психология [зачеркнуто: героев] действующих лиц в критических обстоятельствах наводят изумление. Герой во время вылазки находит больного зевсианина и доставляет его в ракету. Первое инопланетное разумное существо! Как реагирует на это врач экспедиции? Он буркает что-то невнятное. Никакие зевсиане его в данную минуту не интересуют. Не лучше ведет себя и злодей. Столкнувшись с зевсианином, он не удивлен, не восхищен, не ошеломлен. Привычной рукой он отбирает у бедняги пищу и воду и уходит на манер Алитета. Ну, знаете, для подчеркивания жадности и корыстолюбия такая ситуация вряд ли годится. (Я уже не говорю о том, что на Земле знающие люди дали бы злодею за зевсианина много больше, чем злодей здесь награбил; злодей ведь не дубина безмозглая, космонавт все-таки, должен разбираться.) Таких странностей во второй половине повести много, они на каждом шагу. Как удобно для автора, например, что герои заинтересовываются потерянным Андреем [зачеркнуто: много по] только после экскурса в историю Зевса. И как удобно автору, что злодей избрал именно подземелья Зевса [зачеркнуто: , чтобы и] для попытки завербовать героя. И как удобно автору... и как все это неудобно читателю. Кстати, совершенно неясно, зачем злодею понадобилось преступно открывать шлюзы? Чтобы лишний раз продемонстрировать злодейскую натуру, унаследованную от папы-миллионера?

Короче говоря, над повестью еще работать и работать. Вместе с тем автору следует отдать должное: [зачеркнуто: сти] владеет пером он неплохо. Стилистически повесть написана на вполне добротном литературном уровне. Образы героев хотя и довольно стандартны, но не лишены интересных черт. Во всяком случае, образ главного героя, по-моему, вполне удался. Полагаю, [зачеркнуто: Харламовой] стоит порекомендовать автору потрудиться еще, и тогда, возможно, издательство получит приличную повесть для альманаха.

Оставьте Ваши вопросы, комментарии и предложения.       © "Русская фантастика", 1998-2012       © Аркадий Стругацкий, текст, 1963-1972       © Дмитрий Ватолин, дизайн, 1998-2000       © Алексей Андреев, графика, 2006       Редактор: Владимир Борисов       Верстка: Владимир Борисов, Максим Образцов       Корректор: Владимир Дьяконов       Страница создана в январе 1997. Статус официальной страницы получила летом 1999 года