[зачеркнуто: Рецензия] Отзыв на повесть А.Громовой «Мы одной крови – ты и я!» (316 стр.)
Новая повесть Ариадны Громовой не раскрывает потрясающие перспективы и сияющие дали, не разоблачает скрытые в грядущем угрозы, не анализирует состояние общества и тенденции, связанные с этим состоянием. Она гораздо более камерного типа, нежели «В круге света», «Глеги», «Поединок с собой». По содержанию она посвящена довольно частному аспекту большой проблемы взаимодействия между человеком и природой, а по сути является выражением страстного и очень личного протеста против жестокости некоторых наших обезьяноподобных современников в отношении «младшей братии», [зачеркнуто: наших] сожителей человека по планете.
У интеллигента – а современный интеллигент может по праву называться цветом и совестью современного общества – [зачеркнуто: может] возможны разные взгляды на животный мир вообще и на домашних животных в частности. Интеллигент может относиться к животным с любовью и уважением, видеть в них действительно «младших братьев», нуждающихся в сочувствии, помощи, защите, заботе и т.д. Интеллигент может относиться к ним утилитарно, т.е. видеть в них «вещи», отданные человеку в пожизненное и бесконтрольное пользование в силу интеллектуального превосходства. Но каких бы взглядов не придерживался интеллигент, он всегда будет гневно опровергать «право» человека на жестокость и тиранию в отношении животных – либо из любви к [зачеркнуто: ним] животным, либо [зачеркнуто: в силу] из чувства социальной защиты, ибо, как правильно отмечает Громова, жестокость к животным есть верная дорога к оскотинению, к моральной деградации, к деинтеллектуализации.
Герой повести любит животных самозабвенно, преданно и нежно. Любовь, как известно, творит чудеса. У героя она выявляет гипнотические или парапсихологические свойства, которые позволяют ему вступить в эмоциональный, а в некоторых случаях и в конкретно-информационный контакт с животными. В этой части повесть написана живо, увлекательно, художественно достоверно. Далее, однако, герой начинает пытаться осмыслить все происшедшее. И вот здесь у Громовой кончается [зачеркнуто: лит] художественная литература и начинается публицистика. Диалоги героя с единомышленниками и противниками, рассуждения героя, внутренние монологи героя являются по сути изложением некоей продуманной и хорошо аргументированной позиции автора, причем изложение это частенько сбивается на общие места, банальности, и только неизгладимая эмоциональная печать – страстная любовь и ненависть, которыми проникнуты эти строки, – дает возможность прочитать [зачеркнуто: эти страницы] эту часть повести до конца.
Впрочем, нельзя быть уверенным в том, что и эта часть не будет интересна и полезна юному читателю. К сожалению, пропаганда доброты к животным у нас очень не на высоте, а в художесвтенной литературе [зачеркнуто: ее практически] она сводится, как правило, к сюсюканью и назиданиям. Настоящий человеческий гнев редко, очень редко звучит в связи с этим вопросом, и потому не представляется возможным настаивать на том, чтобы Громова убрала публицистику из своей повести. Но поработать над публицистической частью все-таки, вероятно, стоит.
Есть смысл и пересмотреть кое-что в образе героя. Любовь и сострадание к животным только патологически может сочетаться со злобной неприязнью к пищащим больным человеческим детенышам. Доброта к слабости – это везде доброта к слабости, поэтому как-то следует выправить отношение героя к семье своей сестры, да и вообще хорошо бы привести в равновесие восторженно-умиленный стиль, принятый автором при разговоре о котах, с насмешливо-отчужденным отношением к детям. Детям тоже живется нелегко в мире эгоизма и жестокости, автор отлично это понимает, раз уж [зачеркнуто: дает] показывает страшное семейство Пестряковых, но показать это художественно он (она) не удосужился.
А в общем повесть удалась. И вполне заслуживает опубликования.
21.02.67.
[Предыдущая рецензия]
Список рецензий АНС
[Следующая рецензия]
|